Автобусная остановка. Входят две дамы пожилого возраста. Одна громкая, с некогда крепкой шеи свисают тяжёлые бусы, купленные ныне покойным мужем в магазине "Берёзка" сорок лет назад по случаю возвращения из заграничной командировки, детей нет. Другая тихая, жизнь согнула.
- Уже не та у меня ловкость, – начинает она разговор.
- Вы лучше мелочь посчитайте. Сейчас автобус подойдет. Я больше всего терпеть не могу, когда стоят вот так около водителя и мелочь считают. Сама-то я всегда заранее готовлю. Всегда заранее.
- Да вот у меня, вроде… Ой, не то… медяки какие-то.
- Я же говорила!
- Ой, сейчас… сейчас.
- Сейчас подойдёт автобус, а вы копаетесь.
Автобуса всё нет. Дамы усаживаются на лавку. Седая помалкивает.
- Вы хоть расписание-то посмотрели? Нет? "Каждые полчаса ходят"! Угораздило меня связаться с вами. Хорошо хоть Зинаида не пошла. А то бы вообще – кошмар.
- Зиночка?
- "Зи-ноч-ка"! Связалась я с вами. Звонила я вашей "Зиночке". Говорю: Зинаида, идёмте с нами на "Дон Жуана". И знаете, что она мне ответила? Дорого ей! Сто шестьдесят шекелей – это дорого?! За бельэтаж?! На "Дон Жуане"?! Говорит: я за сто покупала. "За сто"! На последние ряды. На какого-то клоуна! А тут "Дон Жуан" и бельэтаж! Билетов вообще не достать. Хорошо, дополнительный сеанс сделали. Мне в кассе, как постоянной клиентке, три билета оставили. Я звоню, одолжение ей делаю. А ей "дорого"!
- Всё-таки тяжело это. Сто шестьдесят – с пенсии.
- И вы туда же?! Раз в месяц можно себе позволить. И колбасу, и фрукты, и "Дон Жуана"! Я же не зову вас на Гришковца! Вы хоть знаете, кто такой Гришковец?! Вот я вас и не зову. На Гришковца я хожу одна. Ну, не одна. Так, с одной женщиной, которая тоже Гришковца знает. А на "Дон Жуана" всякая пойдёт.
- Да. "Дон Жуан".
Мимо автобусной остановки проезжает инвалид в "электрической коляске". Навстречу ему бегут два мальчика лет семи – один, толстый блондин, сталкивается с коляской, падает и бьётся головой о пластиковую стенку автобусной остановки.
- Ой!
- Ой!
- Ой! Ой, мальчик! Ой, головой! Ой!
- Ой!
- Ой, я больше всего терпеть не могу вот таких… вот таких вот…
Подъезжает автобус, который увозит пожилых дам на Иерусалимский бульвар в Тель-Авиве, где на Театральном пятачке у фонтана уже собираются другие театралки. На многих из них тяжёлые бусы, купленные давным-давно покойными ныне мужьями.