Натуральная блондинка. С мягким овалом лица и пухлыми бледными губами. Её наглые груди подпрыгивали на каждом шагу. Зимний асфальт плавился под её грациозной поступью.
Она приближалась.
Нет, она словно продолжала исполнять какой-то дикий танец. Когда музыка уже смолкла. И остались только мы. Вдвоём. И десять метров между нами.
Вот она заметила меня.
Вскользь. Потом глаза вернулись. Взгляд задержался на моём лице. Опустился ниже. Я расправил плечи. Ещё ниже. Мне стало жарко. Ещё. Девять метров.
Наши глаза встретились.
Она не отвела взор. И даже чуточку улыбнулась. И я чуточку улыбнулся в ответ. И стало уже не жарко, а так как-то – тепло и знакомо. Восемь.
Она снова оглядела меня.
Сверху донизу. И я осматривал её всю, совсем не стесняясь. Как должно быть легко снимается этот белый свитер. Семь.
Кажется, она знала, что сейчас произойдёт.
Где-то в уголках её глаз затаился испуг. Как хорошо я знаю этот испуганный взгляд. Перед неизбежностью и грехом. Шесть шагов.
Я смеялся про себя.
Как всегда, в таких случаях: небрит, дома не прибрано, ничто не предвещало. Хорошо хоть с нового года в холодильнике есть бутылка шампанского. Пять.
До чего же она хороша. И греховна.
Да. Глаза голубые. А как иначе? Взгляд её заметался. На меня, от меня, вокруг меня. Упал мне под ноги. Спрятался. Чуть лукаво дрожат ресницы. Четыре.
Вот она – обречённость.
Вытащить руки из карманов. Три. Два с половиной.
Она уже не поднимает глаз. Говори! До неё два шага. Полтора.
- Я…
- Ты…
Я переступил через кучку собачьего кала. И она потеряла ко мне интерес.