Дядя Стёпа

Уезжаю. Уезжаю навсегда и совсем. В страну Израиль.

Лето 1996-го года. В Шереметьево парится несколько семей свежих репатриантов. И я – с ними.

Разговорился с израильтянином Яшей. Про жизнь – на исторической и на покидаемой родине. Лучше, где нас нет, с этим не поспоришь.

А вокруг бушует карнавал: жители одной из латиноамериканских стран празднуют победу своей футбольной команды над российской сборной.

Беседуем мы с Яшей. Курим. И тут к нам кубарем подлетает маленький пухлый латинос с красными глазками. Марадонна, бля. Закурить просит.

Но нетрезв, мерзавец, разит напитками. Я нетрезвым незнакомцам не подаю. И Яша отказывает. Латинос удаляется. Беседуем.

Через пару минут маленький пухлый возвращается. Протягивает мне пачку сигарет: "Угощайся, русский" – лопочет по-английски. "Спасибо, – говорю. – Без надобности".

Марадонна закуривает, прислоняется к стенке и очень недружелюбно смотрит на группу свежих репатриантов.

Что его заегозило – не знаю, только, не докурив, мерзавец подошел к женщине с ребёнком на руках и… затушил об дитя сигарету.

Я не разглядел, куда – как воткнулась сигарета. Только получил Марадонна в пухлый финик. И осел. А кругом вопли, слёзы, скандал. "Милиция! – кричат репатрианты. – Милиция!"

Проходит ещё пара минут. Появляется он. Дядя Стёпа милиционер.

"Что такое?" – спрашивает строго.

Ему наперебой: "Этот вот… Марадонна, бля… сигарету… об ребёнка…"

"ЭТОТ?!" – дядя Стёпа неспешно, вразвалочку подошёл к латиносу.

Дядя Стёпа – метра два ростом, в плечах как мы с Яшей. Лейтенант. Младший.

Приподнял он Марадонну, развернул к себе передом, отвёл на расстояние вытянутой конечности и… кааак влепит со всей дури в марадоннову пухлость казённым ботинком. Размер 47-48.

Марадонна хлюпнул и обмяк вовсе. Публика стихла.

Вызвал дядя Стёпа по рации подмогу. Пришли два хмурых сержанта и отволокли маленького иностранца за ноги в неизвестном направлении.

"Наука будет", – добродушно заметил дядя Стёпа. "И не толпитесь тут", – добавил для острастки.

Израильтянин Яша тронул меня за рукав.

- Да? – я ещё не очнулся.
- Вот ты говоришь, Женя, "ехать". А где ещё, Женя, ты встретишь такую вот справедливость?


Хостинг от uCoz