Зоофобия

(эротический триллер)

Питер. 1987-й год. Май месяц. История, в которой есть любовь к женщине и нелюбовь к зверю.

Когда я знакомлюсь с человеком, рожденным в Ленинграде, то непременно заявляю о своей любви к этому городу. Своего рода защитная реакция человека, родившегося в Москве? Наверное.


Я поступал в аспирантуру в Питере, заполняя досуг знакомством с северной столицей и ее жителями. Не то, чтобы я раньше не бывал на берегах Невы. Но теперь у меня имелись в наличии московская жилплощадь и зарплата, а, следовательно - свобода.

К чему скрывать? - я усердно искал любви, влюбляясь безнадежно и разбазарив попутно все свое убогое наследство - коллекцию дедушкиных патефонных пластинок и полторы кубинские сигары времен Карибского кризиса. Я всерьез подумывал махнуть комнату на Никитских - на комнату где-нибудь в районе Грибоедова канала.

Была ночь, не белая еще, но серая уже. Мы шли с Игорем, моим научным руководителем (он бы убил меня за такое определение), от Московского вокзала в сторону Мойки, неся на головах отреставрированные стулья, заботливо врученные нам ангелом-хранителем питерских помоек - Гулей Глушанок. Мы шли на день рождения человека, про которого говорили, что он - поэт.

Там было: четыре комнаты в полуподвальном помещении, тесно от тел и книг, клавишный аккомпанемент к песенкам Городницкого и много всякой чепухи. Потом было очень раннее утро. Народ разбредался по домам. И только мы с Игорем не знали - куда деваться. Наша растерянность была замечена некой сердобольной женщиной, которая сказала так: "Отоспитесь у меня". И мы переместились в соседний дом на Мойке. Нас встречал милый бассет (собака такая) и вездесущий запах табака.

Хозяйка казалась мне эталоном красоты. Шесть утра - время для отчаянного флирта.

Услышав "я постелю тебе в большой комнате", первым делом я ринулся в ванную. Давно я так не чистил зубы: тщательно и энергично. На кухне Игорь шептался с хозяйкой, и время от времени до меня доносился их смех.

Подпоясавшись полотенцем, я вышел в коридор. Игорь тут же скрылся в ванной. Я многозначительно взглянул на нее, и она сказала что-то вроде "ложись, я сейчас приду". Через минуту я уже лежал, изнывая, под верблюжьим одеялом. Часы тикали, она гремела чашками на кухне, Игорь отфыркивался под душем. И тут в комнату вошел он…

Ему было не больше года. У него были кавалеристские лапы и глаза грустного людоеда. Он смотрел на меня так… То есть он так на меня смотрел, что я сразу почуял недоброе.

Действие первое: он по-хозяйски перенес свое грузное тело на мой диван. Действие второе: он потянул носом воздух. Действие третье… он… он обнял меня…

Возмущенный крик застрял у меня в горле. Руки оказались прижатыми, я пытался скинуть его, отчаянно кривляясь всем телом. Глаза его затянуло какой-то кровавой пеленой, он издал хриплый стон… И в этот момент появились они - хозяйка дома и Игорь.

Кобель не отпускал. Они тряслись от смеха. Я изо всех сил демонстрировал, что мне тоже смешно и подло пытался ущипнуть пса побольнее… В ее смеющихся глазах была разлита нежность, но смотрела она не на меня.

Любовь быстротечна. Пес покинул мое лежбище и преданно улегся у ног. Игорь вновь увлек хозяйку на кухню, при этом он издавал какие-то хрюкающие звуки и просил смешать ему водку с валерьянкой. Я уснул с одной злобной мыслью: после такого коктейля ему тоже вряд ли обломится… Но не следует никогда недооценивать старших.


Хостинг от uCoz