Люди кричат и матерятся по разным поводам. От боли, от раздражения, в постели тоже порой кричат (и не всегда во сне). Бывают любители покричать за рулем (наличие слушателя необязательно и даже нежелательно). Старослужащий Василий Цекало - по кличке "Член ЦК", он же "Целка" - кричал всегда и по любому поводу.
Вызвали нас как-то к зампотеху - майору Капитонову. Майор Ваське говорит: поедешь вот с ним в Смоленск за красками (художником я служил). Васька тут же и рад глотку драть: "Есть! Ёбть!" - кричит. Выходим из кабинета, оглядываюсь, вижу: Капитонов фуражку снимает и пот оттирает, рад, паскуда, что спровадил Ваську. А мне каково?
Заводит Васька свой зеленый грузовик и хитро смотрит на меня: "Не ссы, салага. В город поедем - баб поебём. Дались нам эти краски!"
Я-то, к слову, постарше Васьки. Да и по прекрасному полу, того, поопытней. Но молчу, знаю - с "членом" лучше не заводиться - мозги проебёт. Едем.
Долго ли, коротко ль, уснул я в дороге. И снится мне… "Ах, паскуда! Ну, я тебя щас! Ах ты, милая!" Просыпаюсь…
Васька гонит по трассе. Вопит. И правой рукой… фу ты, пропасть!
- Уймись, Цекало.
- Спи, студент (и продолжает наяривать).
- Цекало, останови, я выйду.
- Нет, ты глянь какая… Щас мы ее… Ну же, милая…
(Отворачиваюсь)
Съезжаем на обочину. "Целка" застегивает штаны.
- Ну, ты маньяк, Цекало.
- Салага ты еще, жизни не знаешь. Это ж свобода. Город. Бабы. Она тебя не видит, а ты ее шпаришь…
- Заткнись, ЦэКа.
- Не верещи… Сам-то небось баб только на картинках видел. А то еще хуже… импортент. Все вы, художники, такие. Связался я с тобой…
…
Загружаем краски. Трогаемся. В машине непривычно тихо. Засыпаю. И снится мне… "Слышь, студент, а ты бабу голую нарисовать можешь?"